Кофейный демпинг

Я никогда не была заядлым кофеманом. Где-то до последнего курса университета я спокойно довольствовалась, в лучшем случае, чашкой растворимого кофе «из банки» с молоком и сахаром по утрам. Однако в один прекрасный день друг принес мне диск с потрясающим фильмом Джима Джармуша «Кофе и сигареты». В этом изумительно стильном черно-белом кино различные люди рассказывали друг другу свои истории, сидя в кофейнях за чашечкой черного кофе и сигаретой. На следующий день первым моим утренним желанием было выпить настоящий зерновой черный кофе – чем крепче, тем лучше. Сегодня я не представляю себе рабочий день минимум без двух ароматных чашек кофе. Я его просто обожаю, и в своих предпочтениях я далеко не одинока.

Человечество ежегодно выпивает около 500 биллионов чашек кофе в день. Производство и продажа кофе – это крайне прибыльная и очень сложная мировая индустрия. Между 1998-2000 гг. было произведено 6,7 млн тонн кофе. Прогнозируют, что к 2010 году будет ежегодно производиться 7 млн тонн. Кофе – второй самый ценный товар в мире после нефти. Существует даже специальный термин, объединяющий кофейный бизнес – «кофейная экономика».
Долгое время я не особенно задумывалась, чей труд и какие капиталы стоят за моей ежедневной чашкой кофе. Однако когда я училась по программе обмена в одном американском колледже, нам показали любопытный фильм, касающийся проблем кофейной экономики.
Речь шла о том, как несколько транснациональных корпораций подмяли под себя весь рынок кофе, установив очень низкие закупочные цены для стран-производителей кофе-бобов, и в то же время поддерживая высокие цены на готовую продукцию – кофе.
Страны производители кофе-сырья – это бедные страны Азии, Африки и Латинской Америки, подчас вся их экономика зависит от урожая кофе-бобов. В Африке работники кофейных плантаций получают за свой очень тяжелый труд в лучшем случае 50 центов в день. У производителей нет собственных поставщиков, которые смогли бы донести кофе-бобы до рынков развитого мира. Если бы такие поставщики были (и смогли бы выжить в борьбе с гигантами рынка), то цена на сырье была бы более справедливой, а значит и простые работники плантаций смогли бы получать достойную плату за свой труд. Таким образом, говорилось в фильме, нынешняя кофейная экономика поддерживает несправедливую систему, которая усугубляет бедственное положение третьих стран.
Цифры подтверждают этот вывод. Ежегодные продажи кофе приносят 70 млрд долл, из них только производители кофе получают жалкие 6 млрд. А ведь в мире существует 25 миллионов мелких производителей кофе, благополучие которых напрямую зависит от цен на кофе-бобы. Простой расчет дает ужасающие результаты: если эти 6 млрд разделить между 25 млн мелких производителей, доход одного производителя будет всего 240 долл в год!
До 1989 года цены на кофе регулировались Международным кофейным соглашением. Страны пришли к нему в годы холодной войны. Противостояние с Советским Союзом принесло хорошие плоды. Капиталистический мир настолько боялся «красной чумы», что предпочел договориться поддерживать стабильные цены на кофе, чтобы не провоцировать социальные волнения в третьем мире, которые коммунисты смогли бы использовать для расширения своего влияния. Благодаря кофейному соглашению, между 1975 и 1989 гг. цены на кофе не падали ниже 1,2 долл за фунт. Но в 1989 году США вышли из кофейного соглашения, спровоцировав разрушение действовавшей системы. Результаты были плачевны. В течение 1990-х цены на кофе были очень низкими, часто даже ниже себестоимости. Производители кофе получали в среднем 50 центов за фунт!
Конечно, транснациональные компании, держащие низкие цены на сырье – не единственная причина обвала рынка кофе. В 1990-х гг. предложение кофе превзошло спрос, что вызвало обвал цен. На рынке был избыток кофе. Так, Вьетнам в 1990 г. произвел 1,5 млн. 60-килограммовых мешков кофе, а к 2000 г. довел производство до 15 млн мешков. По объемам производства Вьетнам превосходит только Бразилия. В то же время структура спроса в развитых странах в 1990-е гг. несколько изменилась. В 1970 г. американец в среднем выпивал 36 галлонов кофе в год, и 23 галлонов газированных безалкогольных напитков. К 2000 г. количество галлонов кофе уменьшилось до 17 галлонов в год, а объем потребляемой «газировки», наоборот возрос до 53 галлонов. Это, бесспорно, отличная новость для Coca-Cola и Pepsi, но крайне печальное известие - для 25 млн семей по всему миру, живущих за счет производства кофе.
Однако глобализация - все же один из решающих факторов. Задумайтесь: в среднем производители кофе получают менее 1% от той цены, которую вы отдали за свой кофе в ресторане или кофейне и не более 6% от стоимости кофе, который вы купили в магазине.
В 2003 году Oxfam International опубликовала отчет, согласно которому производители кофе получает 24 цента за фунт кофе, в то время как компании-монстры, держащие больше половины кофейного рынка - Sara Lee, Kraft, Procter & Gamble и Nestlé – продают потом этот кофе за 3,60 долл за фунт.
А вот результат: тысячи лишившихся работы людей в Африке, Южной Америке и Азии, которым просто нечего есть.
Разразившийся в 2001 году кофейный кризис привел к возникновению и популяризации специальных марок кофе под лейблом «Fair Trade Coffee». Если вы покупаете кофе, маркированный подобным образом, то можете быть уверены, что производители получат с него около 1,26 долл. за фунт. Согласитесь, это гораздо более справедливая цена, чем 24 цента. Пока такой кофе составляет всего 2% от всего рынка кофе. В России найти его крайне сложно: я, по крайней мере, не встречала «справедливый кофе» в наших магазинах. В США на территории кампуса была кофейня, где можно было приобрести такой кофе. Скажу вам, что вкус его не ужасен и не уступает продукции основных кофейных производителей, типа Nestle.
За счет чего производители получают более справедливые деньги? Это происходит потому, что доводят его до конечного потребителя аутентичные компании стран-производителей, то есть не возникает сложной цепочки поставщиков, которая снижает в итоге закупочные цены. Скажу еще вот что: мне видится, что поддержка подобных видов производства – гораздо более эффективный способ борьбы с бедностью и голодом в странах третьего мира, чем «подачки» от развитых стран в виде мешков низкокачественного риса и другая гуманитарная помощь.